Главная » 2011 » Август » 5 » радиостанция "Эхо Москвы": Проблемы деятельности ДПСО в России.
10:46
радиостанция "Эхо Москвы": Проблемы деятельности ДПСО в России.
Передача: Интервью
Гости: Григорий Сергеев, Павел Филиппович
Ведущие: Алексей Дыховичный

Тема передачи:

Проблемы деятельности добровольческих поисково-спасательных отрядов в России

Пятница, 03.12.2010

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: В столице 12 часов 7 минут. Добрый день. Алексей Дыховичный у микрофона. У нас в гостях Григорий Сергеев и Павел Филиппович, основатели поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт». Здравствуйте. Проблемы деятельности добровольческих поисково-спасательных отрядов в России – так звучит тема нашего эфира. Для начала расскажите, чем занимаются поисково-спасательные отряды.

Г. СЕРГЕЕВ: Поисково-спасательные отряды бывают разные. Непосредственно наш занимается поиском детей, в основном в московском регионе в природной среде. Т.е. наша специализация – найти ребенка вне города. Хотя мы занимаемся также поисками в городских условиях.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Почему только ребенка? Пропадают ведь не только дети.

Г. СЕРГЕЕВ: С детьми всё важнее для нас. Наших ресурсов просто не хватит, для того чтобы искать всех.

П. ФИЛИППОВИЧ: Есть еще один момент. Дело в том, что взрослые люди все-таки более самостоятельные и в состоянии сами отвечать за свои поступки. Дети более беззащитны и требуют большего внимания. Поэтому мы должны эффективно распределять ресурсы. И мы считаем, что дети – это первоочередная задача. Их и так очень много пропадает, поэтому они наш приоритет.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Сколько?

П. ФИЛИППОВИЧ: По разным оценкам, порядка 20 тысяч детей в год пропадает в России.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: 20 тысяч детей в год пропадает.

П. ФИЛИППОВИЧ: Да. Это одна из самых минимальных оценок. Есть еще оценка 30 тысяч.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Кто сюда входит? Ребенок ушел, его не было несколько дней, мама заявила в милицию, родители заявили в милицию, потом вернулся. Это тоже сюда входит?

П. ФИЛИППОВИЧ: Конечно. Потому что разные причины, безусловно бывают. Бывает, что просто решил от мамы с папой сбежать, погулять где-то, а потом вернулся. Бывает – пошел в лес погулять и пропал. Бывает – просто пропал, и никто не знает где. Это тяжело выяснить и часто уже невозможно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Есть такая вещь, как киднеппинг, связался с наркоманами. Кому вы можете помочь и кому вы помогаете из этих пропавших детей?

Г. СЕРГЕЕВ: По российской утвержденной статистике, у нас получается, что 90% из всех пропавших детей находятся сами, а наша задача – именно те самые 10%, которые, к сожалению, не так эффективно ищутся на сегодняшний день. И наша задача – охватить как раз эти важные 10%, которым можно помочь. У власти нет таких ресурсов без нас, с помощью которых можно было бы осуществить поиски.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Сколько вы уже существуете?

П. ФИЛИППОВИЧ: В этом году было два достаточно громких поиска. Первый – в Черноголовке, второй – в Орехово-Зуево в сентябре. После сентября этого года, когда в Орехово-Зуево пропали Маша и Лиза инициативная группа приняла решение по организации поискового отряда.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Т.е. создание некой официальной организации.

П. ФИЛИППОВИЧ: Да.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: А до этого не было никакой организации, просто были люди, которые собирались и помогали.

П. ФИЛИППОВИЧ: Спонтанное добровольческое движение.

Г. СЕРГЕЕВ: Частным порядком. Но сейчас частным порядком добровольно, спонтанно, но когда это было в сентябре в Орехово-Зуево, это было совсем частным порядком.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Сколько времени частным порядком вы ищете детей?

Г. СЕРГЕЕВ: В октябре…

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Это был первый поиск.

Г. СЕРГЕЕВ: Да. Мы еще в процессе формирования начинаем поиски, принимаем участие. Удается достаточно оперативно разворачивать значительные силы. Мы сейчас в процессе формирования, готовимся к сезону. Зимой меньше пропадает, летом – больше.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Но зимой страшнее пропасть.

Г. СЕРГЕЕВ: Зимой шансов выжить в лесу у человека практически нет.

П. ФИЛИППОВИЧ: Очень скоротечные должны быть поиски, очень быстро развернутые.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Что такое произошло у вас, что вы вдруг совсем недавно решили заняться этим делом? И так оно всё бурно пошло, что даже уже через несколько месяцев появилась своя организация? Это некоммерческое что-то?

Г. СЕРГЕЕВ: Да, сейчас проходит регистрацию некоммерческая организация.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Как некоммерческая организация. Мы живем в очень меркантильном мире, люди всё время думают о том, откуда выгода.

Г. СЕРГЕЕВ: Тут вопрос не в том, что выгода. Не всё равно нам, что ли. Когда представляешь себе ситуацию с каким-то ребенком, с Лизой в Орехово-Зуевском лесу, и буквально два километра отделяет ее от населенного пункта… Знаете, один раз это пережить, ощутить – и всё, очень сложно не помогать.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Т.е. вы случайно оказались в этой ситуации.

Г. СЕРГЕЕВ: Не то чтобы случайно. Мы туда приехали специально.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: А почему вы туда приехали специально? Вы приехали, а другие не приехали, хотя пропажа ребенка в лесу трогает любого нормального человека.

П. ФИЛИППОВИЧ: Многие не знают, многие до сих пор думают, что кто-то будет искать за них. Я попал в эту ситуацию очень просто. Друг мне позвонил в июне в полпервого ночи и сказал: «Ребенок пропал в Черноголовке, поехали искать». Поднялся, поехал. У меня у самого сын 9 лет, и когда представляешь, что четырехлетний пацан четыре дня ходит один по лесу, когда ночью плюс 10-14, это пробирает, я вас уверяю. Второй случай – в Орехово-Зуево. Друг тоже позвонил, сказал, что там девочка пропала, надо поехать помочь. Мы туда поехали, развернули поиски. И вот эта вся картина, она просто поражает. Обычно люди, которые принимают участие в этом, которые непосредственно сталкиваются с этим, это поворачивает сознание, и мы понимаем, что деньги – это не самое главное в этой жизни.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Откуда взялись «мы»? Вы сказали – мы поехали. Сколько народу поехало?

П. ФИЛИППОВИЧ: По-разному ездят, когда мы привлекаем добровольцев. На последних поисках в Орехово-Зуево участвовало порядка 250-300 человек. В Черноголовке порядка 500. Сейчас, когда искали в Красногорске, порядка 100 человек откликнулись, порядка 50 приехали.

Г. СЕРГЕЕВ: В первые сутки поиска.

П. ФИЛИППОВИЧ: Т.е. фактически в ночь. Люди откликаются. Вот отсюда берется «мы». Люди не равнодушны.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: А как узнают? Ведь это нужно сделать оперативно.

П. ФИЛИППОВИЧ: Интернет.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Социальные сети?

П. ФИЛИППОВИЧ: В том числе.

Г. СЕРГЕЕВ: Социальные сети, форумы.

П. ФИЛИППОВИЧ: Когда разворачивали поиск в Орехово-Зуево, всё начинало разворачиваться с внедорожного клуба, автоклуб «4х4», там пошли первые сообщения, с него пошли ссылки на другие форумы. И люди стали подтягиваться.

Г. СЕРГЕЕВ: Я оба раза – и про Черноголовку, и про Орехово-Зуево – узнал из форума.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Как вам видится реакция людей? Адекватна?

П. ФИЛИППОВИЧ: Реакция людей адекватна. Люди переживают. Единственное, что хотелось, чтобы люди не просто переживали, а принимали непосредственное участие. Очень много переживающих, но хочется, чтобы гораздо больше людей непосредственно принимали участие. Потому что даже самый небольшой вклад в поиски, он приносит результат. Это важно. Люди звонят, спрашивают: я особо ничего не могу, я, наверное ничем не смогу помочь. Мы говорим: нет, сможете помочь, потому что работа, задачи найдутся для всех. Это важно.

Г. СЕРГЕЕВ: На поисках никогда не бывает много людей, избыточное количество никогда не бывает. Хорошо, чтобы все понимали это. На выборах был такой рекламный слоган – важен каждый голос. Здесь каждый человек намного важнее, потому что людей меньше, а результат – это человеческая жизнь.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Вы ищете людей, которые будут помогать и искать, я правильно понимаю?

Г. СЕРГЕЕВ: Да, в том числе.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Человек хочет, согласен. Что он может, должен сделать, для того чтобы выйти на вас? И вообще, как будет дальше строиться его жизнь?

П. ФИЛИППОВИЧ: У нас есть сайт в Интернете, на котором проводится работа по координации поисков, где люди принимают участие в обсуждениях. И когда мы начинаем какой-то поиск, мы этих людей привлекаем, они у нас регистрируются. Мы привлекаем их как добровольцев. Они могут принимать активное участие в жизни отряда, т.е. проявлять инициативу, предлагать какие-то идеи, их реализовывать самостоятельно, с нашей помощью, для того чтобы эффективно искать, для того чтобы эффективно подготовиться к поискам. Сайт в Интернете lizaalert.org, и там ведется вся подготовительная деятельность к тому, чтобы эффективно разворачивать поиски.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Можно позвонить?

Г. СЕРГЕЕВ: Можно позвонить, 646-86-39, московский телефон, телефон находится у дежурного координатора. Если есть вопросы по регистрации добровольцев или есть какая-то информация о пропаже ребенка, можно обратиться по этому телефону, он специально для этого создан.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: И на нем сидит доброволец?

Г. СЕРГЕЕВ: Да, на нем сидит доброволец, который отвечает на звонки в круглосуточном режиме.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Как будет строиться жизнь человека, который соглашается работать с вами, который обращается через Интернет или еще как-то к вам?

П. ФИЛИППОВИЧ: В зависимости от его возможностей, ресурсов и так далее. Начиная от того, что это человек, который просто имеет доступ к Интернету и готов оказывать информационную поддержку, заканчивая тем, что это координатор, который может неделю проводить на месте поиска. В зависимости от его возможностей он сам выбирает для себя тот посильный вклад, который для него наиболее приемлем.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Человек должен понимать, что в любую секунду, даже ночью ему могут позвонить и сказать – вперед.

П. ФИЛИППОВИЧ: Ему вряд ли позвонят и прямо так скажут «вперед», чтобы он бросил все дела. Обычно все-таки люди строят свои планы. Ведь если идут поиски, мы не стараемся всех собрать в одночасье. Кто-то ищет вечером, кто-то днем, кто-то ночью, по-разному, у кого какие возможности есть. Просто если человек готов помогать, у него есть на это время, силы, возможности, то всегда найдется посильный вклад с учетом его возможностей.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: У вас есть какое-то членство в организации? Или как это всё происходит?

П. ФИЛИППОВИЧ: Сейчас, пока некоммерческая организация не прошла госрегистрацию, членство достаточно условное. Но в перспективе, конечно, будет.

Г. СЕРГЕЕВ: У нас есть регистрация добровольцем в отряде, после которой человек будет в любом случае оповещаться о начинающихся поисках. Отряд у нас имеет классификацию по группам. В зависимости от того, где сам доброволец видит себя полезным, именно там он и будет применяться, это то, о чем Павел сказал.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Т.е. у вас уже есть некая система организации процесса как во время поиска…

П. ФИЛИППОВИЧ: Так и при подготовке к нему, конечно. Приведу такой пример. Если человек имеет подготовку кинолога, имеет служебную собаку и готов участвовать в поисках со своей собакой, то это одно его использование. Мы его будем привлекать, именно когда требуется взять след, прочесать определенную территорию. Если человек имеет подготовленный внедорожный автомобиль и хочет использовать его, то точно так же при прочесывании леса его будут привлекать для этих работ. Если человек просто готов своим ходом приехать, общаться со свидетелями, опрашивать население, расклеивать ориентировки – значит, он делает эту работу. В зависимости от того, какие ресурсы сейчас надо задействовать, координатор принимает те или иные решения.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Сколько у вас уже людей?

П. ФИЛИППОВИЧ: Больше двух сотен.

Г. СЕРГЕЕВ: 235 человек на сегодняшний день.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Больше мужчин, женщин?

П. ФИЛИППОВИЧ: Тяжело сказать, где-то 50 на 50. Женщины просто более активны в сети, но когда идет клич и приезжают люди, то мужчин ничуть не меньше.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Какой возраст?

П. ФИЛИППОВИЧ: Самый разный. Мы недавно получили письмо от 10-летнего мальчика, который сказал, что готов помогать, но просто не может приехать на поиски, он готов делать какую-то работа в Интернете.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Взяли?

П. ФИЛИППОВИЧ: А почему нет? И заканчивая женщинами, которые уже на пенсии, которые, например, в Орехово-Зуево приезжали в ночь, просто для того чтобы на кухне приготовить людям, которые выходят из леса, горячее питание. Они стояли кашеварили. Это весь спектр. Но в основном, конечно, это уже состоявшиеся люди где-то в возрасте от 25-30 до 40 лет, которые уверены в себе, которые состоялись как личности и уже понимают, что человек должен немножко больше из себя представлять, чем просто большая зарплата.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Есть такое понятие, как социальный статус, я хотел об этом спросить. Когда вы говорите, что они состоявшиеся люди, вы имеете в виду, что это люди, грубо говоря, с какой-то нормальной зарплатой, у которых есть работа, которые в девять утра…

Г. СЕРГЕЕВ: Не совсем так. Это просто люди с большой буквы. Это люди, которым небезразлична эта тема. Все большие, взрослые, умные, с детьми, как правило. Павел правильно сказал – после 30 лет. Это основной контингент.

П. ФИЛИППОВИЧ: Они состоявшиеся не только с точки зрения зарплаты, может быть, даже не столько, а как личности, это все-таки немножко другое.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Другое, безусловно. Тогда о социальном статусе этих людей.

П. ФИЛИППОВИЧ: Совершенно разные. Есть врачи МЧС, есть пожарные, приезжали к нам на поиске спецназовцы, приезжали бизнесмены. Совершенно разные социальные слои и категории населения. Понятное дело, что для того, чтобы участвовать в поисках, человек должен хотя бы как-то быть материально обеспечен. Это необходимое условие. Но при этом социальные слои совершенно разные.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: «МЧС вам помогает?» – спрашивает Ольга. Если можно, ответьте более расширенно, не только об МЧС, но и о милиции, о других органах власти.

Г. СЕРГЕЕВ: Мы пытаемся координировать поиски с милицией, с госорганами, это залог эффективных поисков. Мы помогаем им, они – нам.

П. ФИЛИППОВИЧ: С милицией сейчас отношения строятся очень неплохо, они идут на сотрудничество. Видимо, ситуация с поисками, которая была, их как-то к этому сподвигла.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: На низовом уровне?

П. ФИЛИППОВИЧ: Даже на низовом уровне.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: А на уровне руководства? Ну, приезжают какие-то люди…

П. ФИЛИППОВИЧ: У руководства нужен максимально уровень начальника криминальной милиции для ведения поисков. Да, сотрудничают, охотно идут на контакт, делятся информацией. В Орехово-Зуево вместе с ними велись поиски, особенно в конце. Они понимают, что ребенок пропал. У них тоже дети, они тоже это всё прекрасно понимают и вместе с нами активно сотрудничают. С МЧС ситуация более сложная, потому что для МЧС все-таки пропажа человека не совсем ЧС. Для них есть наводнения, пожар безумный – тогда да. Поэтому МЧС, как правило, привлекает уже милиция только на этапе поиска непосредственно в лесу. Оснащены МЧС очень слабо, региональные структуры МЧС оснащены очень слабо, но тоже принимают участие по мере сил.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: А вы как оснащены?

П. ФИЛИППОВИЧ: Мы оснащены как добровольцы – что у кого есть, с тем и приезжаем. У кого есть внедорожник, тот едет с внедорожником, у кого есть фонарик – тот едет с фонариком. Вот всё наше оснащение сейчас. Эту проблему надо решать, но пока не знаем как.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: GPS. Вы как ориентируетесь в лесу, по GPS или где мох растет?

П. ФИЛИППОВИЧ: У нас GPSов на людей не хватает. Люди ориентируются по компасу, меряют шагами. Это, конечно, большая проблема. Когда отправляем 100 человек в лес, а GPS есть у пяти-шести человек, конечно, поиски не эффективны. Это проблема, которую, конечно, надо решать. Ее решить тяжело, потому что не все имеют свободные деньги. Нужна штабная машина.

Г. СЕРГЕЕВ: Одно за другое цепляется. GPS, рации, много чего надо, для того чтобы поиск был эффективен. И чем больше таких технических средств, тем качественнее будет непосредственно сам поиск.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Вы нуждаетесь в пожертвованиях, я правильно понимаю?

П. ФИЛИППОВИЧ: Мы не привлекаем пожертвования, деньги мы не берем, потому что очень много вокруг этого махинаций – их воруют, растаскивают и так далее. Мы берем «борзыми щенками», как мы говорим. Т.е. если кто-то готов помочь непосредственно оборудованием, тогда да, мы готовы. Деньгами мы не берем.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: «Есть ли отделения вашей организации в других городах?» – спрашивает Виктор из Челябинска. Может быть, другие организации. Вообще, вот это само движение, вы родоначальники этого поисково-спасательного отряда, или вас можно считать родоначальниками в принципе этого движения поисково-спасательного?

Г. СЕРГЕЕВ: Наверняка детей искали и до нас.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Конечно. Но одно дело – когда пропал ребенок, и вся деревня пошла его искать.

Г. СЕРГЕЕВ: Вот они и есть родоначальники.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Совершенно другая история, когда специально создается организация, которая имеет свою структуру, которая сейчас такая, потом будет развиваться и которая специально выезжает на место пропажи ребенка. Это все-таки немножечко другая история. Я поэтому спрашиваю, вы, которые хотят целенаправленно этим заниматься, вы первые, или еще кто-то был и существует?

П. ФИЛИППОВИЧ: В России, мы знаем, есть поисково-спасательный отряд в Санкт-Петербурге, который занимается примерно аналогичной деятельностью. Если вообще говорить о мировом опыте, то в США создана и давно работает аналогичная служба. Там практически такой же случай был – пропала девочка, и в итоге они создали добровольческую службу, которая занимается поиском детей. В России мы не знаем, чтобы это получило какое-то широкое распространение. Наверное, не будем говорить, что мы самые первые. Наверное, кто-то еще есть. Нам до конца это не известно.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Если хотите в других городах, то берите и организовывайте.

П. ФИЛИППОВИЧ: Да. Здесь очень важно, чтобы люди сами делали.

А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Время наше истекло. Лиза Алерт – так называется организация. Если хотите найти, в поисковой системе набираете эти два слова – и находите нужный сайт. Григорий Сергеев и Павел Филиппович, основатели поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт», были у нас в гостях. Григорий, Павел, спасибо вам.

Г. СЕРГЕЕВ: Спасибо вам.

П. ФИЛИППОВИЧ: Спасибо большое.

Источник: Сайт радиостанции "Эхо Москвы".
Категория: Общественное мнение. | Просмотров: 903 | Добавил: Kiberwolker
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]